Полевой сезон 2017 ИГЕМ РАН

Мурманск-Западное побережье Баренцева моря

Полевой сезон всегда долгожданен. Никогда не знаешь, чего от него ожидать, но всегда ждёшь с нетерпением. Скажу по секрету, на полевые работы научные организации своих сотрудников отправляют крайне неохотно, всегда создавая множество преград. Но если у вас всё же получилось отпроситься у работы поработать на природе, не стоит думать, что вас отпустят надолго. Обычно полевой сезон среднестатистического научного сотрудника длится две-три недели. У более настойчивых получается уехать на месяц-полтора. За это отведённое время вы должны вдоволь побегать по лесам, полям и пустыням, найти несколько десятков уникальных обнажений с интересующими вас особенностями, зарисовать и записать, отобрать образцы. И, как показывает практика, чем больше вы сможете утащить образцов, тем лучше, потому что совсем необязательно, что вы когда-нибудь ещё посетите это место. В хмурую осень, зимнюю стужу или обманчивую весну отобранные образцы радуют глаз и тренируют мозг. Но это лирика.

Нашему коллективу научных сотрудников в этом году чудовищно повезло. Мы проводили исследования на побережье Кольского полуострова. Наш маршрут пролегал по морю. В планах было пройти из Мурманска до мыса Святого носа и обратно. Целью полевых работ было опробование интрузий палеопротерозойского и протерозойского возрастов, которые в течение нескольких предполевых месяцев дешифрировали члены нашей экспедиции.   

Приехав в порт «три ручья» мы обнаружили на пристани несколько больших судов с красивыми именами «Янтарь», «Мария». С другой стороны пирса в несколько рядов были пришвартованы более мелкие суда. Самым красивым из мелких суден была «Параллель» - тёмно-синего цвета с белой капитанской рубкой и натянутым тентом. Подъехавший на чёрном джипе с тонированными стёклами в модной кожаной куртке владелец судна, которое мы арендовали для экспедиции, следил за тем, как мы выгружаем вещи из машин и скомандовал грузить всё на «Параллель». Как радовалось моё сердце, представляя, как мы будем рассекать морские просторы на прекрасном корабле, но что-то глубоко внутри подсказывало мне о спрятавшемся подвохе. С борта к «Параллели» были пришвартованы ещё две посудины меньшего размера ржаво-бурого цвета. Как оказалось позже, в экспедицию мы отправлялись на центральном баркасе, гордо названным «Удача» (Сразу вспоминился капитан Врунгель с его «Победой»). Это было малогабаритное судно, приютившее нас на две следующие недели. В нём было 20 шагов от кормы до носа, кухня, вмещающая 4-5 человек, капитанская рубка со штурвалом и современной системой навигации, кубрик на 8 спальных мест и трюм, в котором громко ревел мотор и пахло маслом. На время экспедиции в придачу с судном мы получили кока и капитана, что не могло нас не радовать.

Это было время полярных ночей, когда солнце, едва коснувшись горизонта, снова взмывает вверх, озаряя всё вокруг. Именно тогда, в 2 часа ночи мы вышли из Кольского залива в Баренцево море. Синяя гладь бескрайнего моря с расходящейся по поверхности мелкой рябью, светящее солнце, легкий попутный ветер успокаивали.

            Побережье Кольского полуострова обжито военными. Иногда это маяки, иногда небольшие поселения, состоящие из

трёх-четырёх домов, а иногда и заброшенные наблюдательные пункты с расписанными стенами «ДМБ 1999», «Тагил» и

т.д. Сложно сказать, что или кого конкретно они охраняют. Тем не менее, они очень тщательно следят за перемещениями

разнокалиберных судов по водному пространству. Создаётся ощущение, что за тобой наблюдает «большой Брат», когда

каждые полчаса из капитанской рубки сквозь шипение и треск радиостанции раздаются голоса, запрашивающие точные

координаты судна и курс.

    Первой нашей остановкой были Дальние Зеленцы – почти «мёртвый» посёлок. Говорят, что на въезде у дороги стоит огромный рекламный щит с надписью «Здесь начинается Российская наука». Посмотрев на вымирающий населённый пункт, мне показалось, что именно здесь наука и заканчивается. В Советское время Дальние Зеленцы были закрытым городом, попасть в который можно было только по пропуску. Здесь локализовалась военная база, а так же находилось большое количество полевых лабораторий разных научных институтов: институт стали и сплавов проводил на зеленцовском полигоне испытания по коррозии металлов в условиях крайнего севера, гидробиологи из ММБИ (Морской? Мурманский биологический институт) изучали водоросли. Посёлок развивался до тех пор, пока не сгинул Советский Союз, а добили его девяностые, когда все повально сдавали цветные металлы, разворовывая чужие дома. Сейчас разрушенные дома с вытащенными и разбитыми деревянными лодками всюду. Удивительно, что именно эта разруха привлекает большое количество туристов, каждый из которых норовит полазить по домам, и, прихватив с собой какой-нибудь хабар, скрыться, разбив стекло.

В Дальних Зеленцах мы приняли на борт ещё двух членов нашей экспедиции –гидробиологов, изучающих водоросли. Полностью укомплектовавшись, мы отправились в путь.

Наши перемещения были очень изнуряющими: после маршрута мы собирали лагерь, отправлялись на корабль и шли в следующую бухту, снова вывозили вещи и себя на берег, где снова ставили лагерь и шли в маршрут. На пятый день таких волнительных перемещений, погода испортилась: небо затянули серые тучи, задул сильный ветер, грянул мелкий дождь, не перестающий весь день. Тогда было принято решение – жить на корабле, выбираясь на сушу только в маршрут.

Первая рабочая остановка с высадкой была в бухте Красная. Был поздний вечер (около 23.30) и ярко светило назойливое солнце. Подняв вещи из трюма на борт, мы перебросили их на резиновую лодку с мотором и в три захода все были на большой земле. Скажу честно, после непродолжительного прохождения морских просторов, ходить по ровной поверхности сложновато – чувствуешь, что продолжаешь покачиваться в такт волнам. Правда, это быстро проходит. Перетащив вещи на ровную поляну, мы поставили лагерь. Ещё с моря мы заметили царственный водопад на побережье и, забыв об усталости, побежали к нему, чтобы рассмотреть поближе. Удивительное дело – кажется, что до водопада рукой подать, слышно, как громко падает вода, разбиваясь в дребезги о камни. Но идти пришлось до него долго, часто карабкаясь вверх по опасным каменным склонам.

Красная бухта целиком сложена красивым крупнозернистым гранитом красного цвета. В нескольких километрах от нашего лагеря мы обнаружили первую неприметную палеопротерозойскую дайку, с которой начались наши исследования.

В период нашей экспедиции мы нашли несколько любопытнейших объектов, над происхождением которых пришлось не один час поломать голову. К ним относятся плагиоклаз-порфировые дайки архейского возраста и породы, образующие интрузивы, относящиеся к девону.

        Мы опробовали большое количество даек и силлов, суммарно набрав около 300 образцов, побывали в бухтах Чегодаевка, Дворовая, Ивановка, Червяная, малая Лица, Корабельная Пахта и др., испытали на себе «высокую волну» моря, казавшуюся нам настоящим штормом, любовались солнцем, не опускающимся за горизонт, а гидробиологи учили нас различать водоросли и есть ламинарии.